Сообщение о том, что Росатом успешно решил вопрос с переработкой радиоактивного натрия из реакторов БН - могло бы остаться простой строчкой в новостях. Но на деле это показатель, как с помощью вдумчивого и системного подхода можно создать прорывную технику.
Реакторы на быстрых нейтронах с натриевым теплоносителем - это, безусловно, будущее атомной энергетики. Но тема развивается ещё с 50-х гг. прошлого века. Начинали ее бодрячком во всех странах, развивавших свое реакторостроение. Специфичность технологии никого не пугала. Маленькая Бельгия даже поставила вопрос о создании у себя замкнутого топливного цикла с участием быстрых реакторов.
Но время шло, а с ним испарялась былая самоуверенность. В гонке за технологией РБН игроки постепенно сходили с дистанции. США были подкошены требованиями быстрой коммерциализации РБН. Финансовые проблемы и сложность технологии заставили Великобританию тоже свернуть свою программу РБН. Япония не справилась с эксплуатацией своего исследовательского РБН "Мондзю", который почти весь срок эксплуатации простаивал из-за технических проблем. Франция попробовала быстро пройти путь от исследовательской установки "Рапсодия" к опытно-промышленным реакторам "Феникс" и "Суперфеникс" - и в итоге, как и у японцев, получили такой ворох проблем с эксплуатацией и безопасностью, что национальный ядерный регулятор Франции потребовал прекратить рискованные эксперименты. Про Бельгию и ее прошлые амбиции сейчас в курсе только специалисты ядерной отрасли.
А как у нас?
Научный руководитель направления РБН А.Н. Лейпунский в свое время принял простое решение: не пытаться сразу освоить сложную технологию, а "разделить переменные". Отдельно отработать натриевый теплоноситель (а ведь в 50-е это звучало жутко, никогда жидкий агрессивный металл не использовался в таком качестве). Отдельно - топливо для РБН. Отдельно - технологию использования плутония в качестве топлива. Отдельно - масштабирование реактора от маленькой исследовательской сборки на пару киловатт до огромной активной зоны на 2500 МВт тепловой мощности.
Время показало, что подход Лейпунского в деле освоения сложной технологии РБН оказался единственно правильным. Да, очень дорого. Да, весьма долго. Да, надо строить длинную линейку уникальных исследовательских и опытно-промышленных аппаратов. Но в итоге к промышленному применению РБН пришла только Россия. Все остальные - или сошли с дистанции, или пытаются химичить, как Билл Гейтс со своим реактором "Natrium"
История с РБН - урок тем, кто хочет всего и сразу, да ещё и дёшево. Экономия на важных НИОКР, отказ от дорогостоящих экспериментов - может в итоге закончиться для государства плачевно.
